Кстати, на сей раз – впервые – с собой взяли Алакстаниса. Он был рад посоху и даже пообещал не давить своей силой, если его не будут страшно убивать.
читать дальшеРекомендация Палмера Грата привела персонажей к видному торговцу Эпониту. Тот выслушал объяснение проблемы и развел руками: время неудачное. Факторы сейчас снова совещаются о декрете, и бизнес в городе резко увядает – мало ли что они решат. Так что если у кого и получить астропата – так у виднейших людей города, чародеев-технократов. Он назвал три имени: Селукус Столпник, Харулан Артефактор, леди Непифис, и персонажи двинулись на переговоры.
У подножия извилистой башни Селукуса Столпника толпилась куча людей, славивших мудрость чародея и моливших поделиться с ними безумием знания. Персонажи приметили одного, почти не одетого, стоящего в стороне с озабоченным видом. Легкое очарование – и тот рассказал, что его зовут Фавий, он служит повелителю Селукусу… и тут есть проблема. Толпа так радуется потому, что Селукус призвал в башню девять чародеев, чего очень давно не было. Только вот он не для ученичества позвал, и вообще не он звал.
Селукус Столпник исчез. Удалился в особую комнату для ежегодной медитации, и исчез. А поскольку башня битком набита всякими демонами и хранилищами сырой варп-материи, которую сдерживает его воля… в общем, девять чародеев его заменяют. Пока. Неделю, может, протянут.
Персонажи тут же предложили свою помощь – вернее, Даэдра предложила. А деваться Фавию было некуда, и он с облегчением
Особая комната оказалась без мебели, но с кучей отполированных до зеркального блеска талисманов. По стенам вились надписи во множестве, и после некоторых трудов персонажи смогли разобрать часть написанного.
Символы – это главное. Чтобы держать существо нечеловеческой природы в узде, необходимо воспользоваться символами, простого чародейства недостаточно.
Заклинание – первый этап. Выбор места – важнее, важнее, важнее!! Оно должно быть ограничено. Окружено со всех сторон.
Неважно, чем. Нет, важно. Преграда должна быть природно-изменчивой! Жесткая не удержит упорного узника, текучее окружение станет символом тюрьмы, что подстраивается под него.
Это моя идея. Это моя идея. Гениально!!
Что ж, ясно, что кого-то Селукус держал в заточении, и кому-то это не понравилось. Происхождение надписей, кстати, выяснилось быстро: века полтора назад Факторы издали очередной декрет, обязывающий после совершения чего-то важного заводить комнату, и записывать рассказ о свершении на ее стенах. В кои-то веки декрет пригодился.
Больше из интересного в комнате нашелся только вид из окна – оно выходило на северо-восток, и среди пейзажа выделялась башня с круглым кристаллом наверху. Больше ничего отыскать не удалось.
Персонажи нанесли визит к башне и обнаружили, что она запечатана, а с дверей сурово смотрит металлическое лицо. Оно поинтересовалось, пришли ли они войти, и заявило, что надо ответить на три вопроса. Первый – «Кто нашел темницу?». Вот тут персонажи ответили – Селукус, и ответили правильно. Вторым вопросом было «Кто выковал ключ?», персонажи промахнулись, попытавшись ответить так же. После еще одного неверного ответа лицо плюнуло множеством молний. К счастью, не попало. Пообещало потом обдать пламенем, и компания решила сперва наведаться к кому-то более мирному.
Например, к Харулану.
Серебряная Кузня встретила гостей открытыми воротами и суровой стражей. Когда персонажи объяснили, что пришли заключать сделку, вышел сенешаль, и обрисовал ситуацию: свободных астроустройств нет, подождите сообщения. Алакстанис тем временем простучал стены вокруг жилища Харулана и пришел к выводу, что тут заклятие, не пускающее за порог никого из жильцов.
Под некоторым нажимом сенешаль признал: да, его повелитель тоже исчез. Причем из особой библиотеки. Защитные системы активировались автоматически, дней пять все творения Харулана будут в узде… а творения, кстати – демонические машины.
Особая библиотека была полна книг, стальные полки и стол – тщательно отполированы, в них даже смотреться можно. Окно обращено на север и из него видны уже знакомая башня и кусочек моря. А по стене… ну да, вьются надписи. Очередной сеанс расшифровки дал следующее:
Ключи и замки нельзя считать достаточной предосторожностью. В случае, если узник покидает тюрьму, необходимо иметь инструменты, подходящие для цели возвращения его на место. Традиционные заклинания в данном случае работают, однако в случае прямого поединка нельзя полагаться только на них. Нужен дополнительный фактор воздействия.
Я убедил Непифис и Селукуса, что это абсолютно необходимое решение. Мы сотворили инструменты, способные обеспечить безопасность при прямом противостоянии. Выяснилось, однако, что наши стили работы невозможно гармонизировать: только два из трех инструментов можно использовать вместе, третий внесет дисбаланс.
Коллеги подчинились моей идее; мы поместили инструменты в постоянно наблюдаемое место; по предложению Селукуса мы запечатали его тремя вопросами об узнике и нас.
Вот теперь Орфей и Даэдра сообразили, что конкретно лежит в башне. Оставался вопрос с тем, куда же подевался собственно демон.
Что ж, есть же еще один чародей. Чародейка.
Когда персонажи пришли к Дому Истины, жилищу Непифис, их легко пропустили и позволили пройти на аудиенцию к госпоже. Путь наверх был долгим, лестница – длиннее самой башни, а зал наверху просто не мог тут поместиться. Но персонажи затвердили себе тезис «это город колдунов и планета Тзинча, пофиг».
Прекрасная волшебница встретила их… но пока гости шли через весь зал, Орфей уловил испуганный мысленный шепот на тему «чужаки? А что если узнают? А что бы сказала госпожа?», что вызвало у него подозрения. Персонажи немедленно надавили, Непифис отрицала, но последним доводом стали слова Алакстаниса: «Непифис – мастер иллюзий. А вот посмотрите на нее; вы когда-нибудь видели, чтоб мастер иллюзий говорил ПРЯМО?!»
Мираж пропал. На месте Непифис осталась юная ученица по имени Астра (а точнее, Гиацинтовая Астра). Кстати, мощный телепат, но с проблемой – она Слишком Громко Думает.
В отличие от других, исчезновение Непифис не грозит никакими бедами – кроме разве что политических. Поэтому двор дружно сделал вид, что госпожа не пропадала, но не отказались бы вернуть.
Вы уже догадываетесь, откуда пропала Непифис? Ну да. Многоугольная комната для медитаций, зеркала, окно на северо-запад – и надписи. Очередная расшифровка.
Иногда мне кажется, что мы зря его заточили именно так. Лучше бы Харулан просто влил его в какое-либо из своих творени, и оставил под замком в глубоком подвале. Я тогда это и предлагала, но Селукус отчего-то заупрямился, а мы с ним согласились.
Что теперь уже сделать – все прошло. Пока мы наблюдаем – ему не вырваться, а сам он ключ применить не может.
До сих пор горжусь своей идеей. Сделать ключом к темнице разрушенное воплощение любимой дороги узника – определенно тонкое издевательство. Надо еще с кем-нибудь попробовать.
А вот теперь все это надо было сложить воедино. Но сперва – наведаться в башню, благо теперь ответы были понятны. На прощание Даэдра втихую стянула зеркальце.
На вопрос «кто выковал ключ?» ответили «Непифис», и это было верно. А вот третьим вопросом стало «кто сотворил оружие?», и персонажи неожиданно задумались. Идею подал Харулан, но делали-то все вместе!
На первую попытку что-то угадать металлическое лицо выдохнуло пламя, и персонажи едва сумели спастись – площадь слегка оплавилась. Алакстанис сказал «Это так освежает!»
Вот его и пихнули общаться. В результате Алакстанис задолбал дверь, причем буквально – он стучал по ней посохом, игнорируя все вопросы. И когда в очередной раз прозвучало «кто сотворил оружие?», Даэдра издали крикнула «Харулан!». Дверь с огромным облегчением открылась.
В башне нашлись три амулета, из которых надо было выбрать два. Амулет Харулана давал временный иммунитет к чужим психосилам, амулет Селукуса – усиливал оружие или уклонение/парирование, амулет Непифис мог аукнуться врагу в ответ на психосилы. В итоге, поспорив, Даэдра и Орфей взяли амулеты Селукуса и Харулана.
А вот теперь – куда? Сложив воедино все кусочки сведений и поглядев из окна, персонажи определили место: небольшой островок к северу от основной массы Саргаба.
Островок оказался крошечным, и найти место, похожее на ритуальное, оказалось просто. Тем более, что тут еще и какие-то следы от мехадендритов – Харулан, что ли?
Над вопросом входа задумались. Но в итоге, с небольшой помощью Алакстаниса (и его речи на тему «Галактика – театр Тзинча, мозги же в нем актеры») Орфей и Даэдра все поняли: демон приходил через зеркала, и для открытия его темницы надо разбить зеркало. Что слаанешитка с сожалением и сделала.
Вот только выяснилось, что ключ не открывает тюрьму. Он открывает засасывание туда.
Компания оказалась в зеркально отполированной пещере, из которой вел извилистый коридор с угадайте какими стенами. Что ж, делать нечего, два десантника и плотетворица двинулись по коридору.
Отражения на стенах были очень… необычными.
Орфей видел себя-человека в армейской форме и с нашивками майора. Видел себя-рабочего дома, с чашкой чая и женой в соседней комнате. Видел себя в доспехе Ультрамарина, погибающего в пустоте. Видел себя, в богато украшенном доспехе Ордена, сокрушающего врагов молотом.
Даэдра видела себя на родной планете, меланхоличную и тусклую. Видела себя в рабочем комбинезоне за конвейером. Видела себя, распятую на лабораторном столе и расчлененную. Видела себя в изысканной одежде, с блистательным оружием и на мостике корабля.
От Алакстаниса отражения шарахались.
В конце концов компания подобралась к громадному залу, где были выставлены пять ростовых зеркал, а также присутствовали прикованные к стене трое чародеев – перед каждым мягко светился непонятный кристалл. Искомый демон расхаживал перед ними, описывая, как он пожрет их души и потом подчинит себе весь Саргаб. Даэдра сперва приняла его за порождение Слаанеша и пришла в ужас, но Алакстанис резонно указал, что слаанешедемон не стал бы ставить пять зеркал.
Персонажи правильно угадали, что демону не проблема ходить сквозь зеркала. Поэтому Даэдра начала именно с того, что подобрала полированный камень и запустила им в ближайшее.
Демон обиделся.
Последующая схватка вышла неожиданной. Даэдра и Алакстанис крушили зеркала, Орфей промахивался из плазмагана. От первой психоатаки демона персонажи увернулись, но вот вторая подрезала здоровье Даэдре, наложила небольшое проклятие (которое пришлось лечить тратами славы), и приковала ее с Орфеем к месту. А вот Алакстанис, как ни странно, увернулся.
Персонажи разбили все зеркала, и где-то раунд на третий Орфей наконец активировал амулет Харулана. Демон яростно взвыл… и сотворил еще три зеркала. Шагом через них он мигом оказался рядом с Орфеем и вступил в рукопашную.
Поединок оказался зрелищным. Когти у демона были изрядно опасными, но могучие удары десантника едва не прикончили варп-тварь… но тут он воззвал к кристаллам, и те потянули жизнь из магистров, переливая ее в демона.
Даэдра правильно все поняла, и расстреляла кристаллы… ловя порчу за каждый. Ага, за одну сессию она поймала 8 порчи, что ее не так уж и расстроило.
Орфей тем временем рубился с демоном, которого Алакстанис изрядно обжег страшным пламенем. Но на сей раз повезло именно демону, и если бы не темная слава – лежать бы Ультрамарину в глубоких критах. Или жечь славу для выживания. Более того, на один раунд он еще и словил оглушение – потому что демон явил ему в зеркальной поверхности себя страшные образы гибнущего Империума и разрушенного знака Ультрамаринов.
К счастью, Алакстанис в очередной раз доказал свою полезность. По нанесенному атакой урону он превзошел даже подвиги Касталы, окончательно испепелив демона.
(Кстати, в варп он не вернулся. Погибая внутри тюрьмы, демон переходил в прежнее состояние узника).
После этого осталось лишь медленно выдохнуть, порадоваться выживанию и освободить чародеев. Те, вопреки вероятным ожиданиям, предавать не стали, даже временно забыли о своем соперничестве и решили персонажей вознаградить. В итоге Селукус и Непифис остались должны по услуге, Непифис еще согласилась отпустить Астру в качестве астропата. А вот Харулан доказал свое мастерство, и значительно улучшил оружие спасителей. Кстати, теперь оно имеет свои имена – болт-пистолет Симиль и меч Возмездие Звезд.
Попутно чародеи объяснили, что это было. Полтора века назад, когда они еще дружили, в город пробрался коварный и опасный демон; общими усилиями троица скрутила его и заключила. За время заключения демон измыслил яд, временно парализующий псайкерские способности, и вот его против пленителей и применил. Но вот как выбрался – непонятно, тюрьма вскрывается лишь изнутри. Харулан заверил, что на острове уже полтора века и не бывал, так что следы мехадендритов принадлежат кому-то чужому.
Персонажи подумали на покойного Халлароса, но промолчали. Только обменивались мнениями в стиле «Мирная миссия, Орфей?! – МИРНАЯ, Даэдра!»
Что ж, теперь у них имеются и астропат, и навигатор. Дело за подготовкой экипажа, и следующая после воссоединения с командой остановка – Изорванная Спираль.
И да, это единственная сессия, где у Даэдры не погиб скульптурит. Просто по причине его отсутствия.
Альтернативный сюжетВообще, реалии для этого эпизода были взяты из официального приключения Toppled Spires, но его как таковое я брать не стал. Увы, оно страдает традиционными недостатками модулей от ФФГ, и возьмись я вести его – то персонажам пришлось бы драться с могущественными чародеями, быть преданными, заниматься непонятно чем, и бежать.
Диалоги с Алакстанисом
Навигатор: Я проведу корабль куда угодно, даже… нет, вот к Замерзшему Сердцу не проведу. Там три условия надо.
Орфей: Если не секрет, какие?
Навигатор: Мастерство навигатора, могучий демон в помощь и корабль с историей. Так пропитанный ей, что может пройти сквозь концепции варпа.
Алакстанис: Я знаю, где найти такой корабль!
Персонажи: Где?
Алакстанис: Он называется «Мстительный дух». Давайте угоним?
Персонажи: Алакстанис, а ты можешь разрушить эту башню?
Алакстанис, задумавшись: Хм… интересно, можно ли в этом городе купить планетарную мелта-бомбу…
Алакстанис, у витрины со шкурами экзотических зверей: Хм, жаль, нету…
Даэдра: А что нужно?
Алакстанис: Львиную. Шкуру.
Персонажи: ?!
Алакстанис: В память о геносемени.
Алакстанис вообще вызывает странные чувства. Такие долбанутые персонажи – не мое амплуа, вообще-то, но играть его приятно, особенно с внезапностями. Ну да, я не знаю почему, гуляя по городу, он напевал «Квесальская ночь, волшебный Саргаб…»