понедельник, 03 марта 2014
Светопеснь спортивно троллит и размышляет. Вивенна и наемники занимаются дипломатией. Главы удлиняются.
22
Ветронрав, бог бурь, выбрал со стойки один из деревянных шаров и взвесил его в руке. Темно-синий шар с узором из колец был сделан для ладони бога и утяжелен свинцом в середине.Ветронрав, бог бурь, выбрал со стойки один из деревянных шаров и взвесил его в руке. Темно-синий шар с узором из колец был сделан для ладони бога и утяжелен свинцом в середине.
– Сфера удвоения? – спросил Жизнесвет. – Отважный ход.
Ветронрав оглядел небольшую группку богов рядом; Светопеснь был среди них и потягивал сладкий апельсиновый сок с толикой алкоголя. С тех пор, как он позволил Лларимару вытащить себя из кровати, прошло уже несколько дней, но он все еще не решил, что и как делать.
– Отважный, да, – согласился Ветронрав, подбрасывая шар в воздух и перехватывая его. – Скажи мне, Светопеснь Отважный – благоволишь ли ты этому броску?
Остальные боги рассмеялись; здесь играли четверо. Как всегда.
Ветронрав был облачен в зелено-золотую мантию, закрывавшую лишь одно плечо и оборачивавшуюся вокруг талии, доходя до середины бедра. Эта одежда была сшита на манер облачения древних Вернувшихся со старых картин и открывала крупные мускулы и божественную фигуру. Сейчас был его ход, и потому бог стоял на краю балкона.
Позади него сидели трое остальных – Светопеснь слева, и бог исцеления Жизнесвет – в середине. Далеко справа сидел облаченный в узорчатый плащ и малиново-белую форму Правдозов, бог природы.
Трое богов сильно походили друг на друга; если бы Светопеснь хуже знал их, то с трудом бы различил. Каждый был почти точно семи футов ростом, с крепкими мускулами, каким бы позавидовал любой смертный. Да, у Жизнесвета волосы были коричневыми, у Ветронрава – светлыми, а у Правдозова – черными. Но у них были схожи черты лица, одна форма квадратной челюсти, идеальная прическа и врожденная безупречная грация, выдававшая в них Вернувшихся богов. Лишь одежда действительно различалась.
Светопеснь пригубил напиток.
– Благословляю ли я твой бросок, Ветронрав? – переспросил он. – А разве мы не соревнуемся друг с другом?
– Полагаю, да, – ответил бог, подбрасывая деревянный шар и подхватывая его.
– Так зачем мне благословлять ход против меня же?
Ветронрав лишь усмехнулся, размахнулся и метнул шар над перилами. Тот отскочил от травы и прокатился, потом застыл.
Эту часть двора превратили в огромную доску для игры при помощи кольев и веревок. Священники и слуги суетились по сторонам, делая пометки и записывая счет вместо богов. Тарачин был сложной игрой, подходящей лишь для богатых. Светопеснь так и не удосужился выучить правила.
Ему было куда забавнее играть, когда он понятия не имел, что делает.
Наступил его ход; Светопеснь встал, выбрал со стойки шар того же цвета, что и его напиток. Он подбросил оранжевую сферу на ладони, а затем – даже не глядя, куда кидает – метнул ее на поле. Шар пролетел куда дальше, чем должен бы был – его отправила в воздух сила совершенного тела. Вот почему поле было таким большим: его возвели по меркам богов, и потому для игры им требовалось взойти на балкон, чтобы видеть все поле.
Предполагалось, что тарачин – одна из самых сложных игр в мире; она требовала силы для верного броска, острого ума для понимания места броска, координации для броска с нужной точностью и четкого стратегического мышления, чтобы взять нужный шар и завоевать поле.
– Четыреста тринадцать очков! – объявил слуга, когда писцы сообщили ему число.
– Еще один блистательный бросок, – сказал Правдозов, откидываясь в деревянном шезлонге. – Как тебе это удается? Мне бы и в голову не пришло использовать в этом броске обратную сферу!
«А, вот так оранжевые называются?» – подумал Светопеснь, возвращаясь на свое место.
– Просто надо понимать игровое поле, – сказал он, – и научиться проникать в разум шара. Думать, как он, рассуждать как он.
– Рассуждать как шар? – удивился Жизнесвет, вставая; сейчас он был облачен в ниспадающую сине-серебряную мантию. Бог исцеления выбрал со стойки зеленую сферу и уставился на нее. – Что за мысли могут быть у шара?
– Думаю, округлые, – легко ответил Светопеснь. – По совпадению, это и мой любимый тип мышления. Может, потому игра мне так хорошо и дается.
Жизнесвет нахмурился и открыл рот, желая ответить – но потом закрыл его, озадачившись замечанию Светопесни. Превращение в бога, увы, не усиливало интеллект вместе с телом. Светопеснь не возражал; для него истинный смысл тарачина был вовсе не в том, куда кинуть шар.
Жизнесвет сделал бросок, потом сел.
– Знаешь, Светопеснь, – с улыбкой сказал он. – Я хотел сказать комплимент, но общаться с тобой бывает выматывающе!
– Да, – отозвался Светопеснь, делая глоток, – в этом я удивительно похож на москита. Правдозов, разве сейчас не твой ход?
– Вообще, снова твой, – заметил Ветронрав. – Ты же последним броском достиг коронной пары, помнишь?
– А, да, как я мог забыть, – отозвался Светопеснь, поднимаясь. Он взял другой шар, метнул его через плечо на зеленую траву и снова сел.
– Пятьсот семь очков, – объявил священник.
– Вот теперь ты просто выделываешься, – констатировал Правдозов.
Светопеснь не ответил. По его мнению, если тот, кто меньше всего знал об игре, лучше всего в ней преуспевал – то в правилах была врожденная ошибка. Однако он сомневался, что другие согласятся. Все трое были очень увлечены спортом и играли каждую неделю. У них было удивительно много свободного времени и мало возможностей его потратить.
Светопеснь подозревал, что его они приглашают только потому, что хотят наконец доказать, что могут его победить. Если бы он понимал правила, то попытался бы намеренно проиграть и не дать им настоятельно затягивать его в игру. Однако Светопесни все равно нравилось, как его победы их раздражали – хотя, конечно, трое богов идеально соблюдали этикет. В любом случае, он подозревал, что не смог бы проиграть намеренно, учитывая обстоятельства. Довольно сложно провалить игру, если понятия не имеешь, что делал для победы.
Правдозов наконец вышел сделать свой ход. Он всегда носил одежду военного стиля, и малиново-белые цвета отлично на нем смотрелись. Светопеснь подозревал, что Правдозов хотел бы сам получить Приказы для армии Безжизненных, но вместо того ему дали право голоса по вопросам торговли с иными королевствами.
– Я слышал, что ты несколько дней назад говорил с королевой, – заметил Правдозов, метая шар.
– Так и было, – подтвердил Светопеснь между глотками. – Должен сказать, с ней исключительно приятно общаться.
Ветронрав тихо рассмеялся, явно посчитав последнюю фразу саркастичной – и это слегка раздражало, сейчас-то Светопеснь говорил искренне.
– Весь двор бурлит, – заметил Правдозов, отбросив назад плащ, и наклонившись над перилами в ожидании подсчета очков. – Идрийцы нарушили договор, можно сказать.
– Не та принцесса, – согласился Ветронрав. – Мы получили повод.
– Да, – задумчиво ответил Правдозов, – но повод для чего?
– Для нападения! – по обыкновению прямо высказался Жизнесвет. Остальные вздрогнули и поглядели на него.
– Можно получить куда больше, Жизнесвет.
– Да, – отозвался Ветронрав, лениво покачивая кубок с остатками вина. – Конечно, мои планы уже пришли в движение.
– А что это за планы, божественный собрат? – поинтересовался Правдозов.
Ветронрав улыбнулся.
– Не стоит сейчас портить сюрприз, не правда ли?
– Это вопрос, – ровно заметил Правдозов. – Удержит ли такое соображение меня от того, чтобы потребовать от идрийцев расширения доступа к перевалам? Могу поспорить, что на новую королеву можно оказать… определенное давление, чтобы получить ее одобрение в таком случае, говорят, что она очень наивна.
Светопеснь ощутил легкую тошноту. Он знал, как собратья строят заговоры и планы; они играли с шарами, но в числе причин для встречи были и желание показать себя, и заключить сделки.
– Ее невежество должно быть притворным, – сказал Жизнесвет с редкой задумчивостью на лице. – Ее бы не послали, будь она и впрямь столь неопытна.
– Она идрийка, – безразлично сказал Правдозов. – В их важнейшем городе меньше населения, чем в небольшом районе Т’Телира. Ручаюсь, они едва понимают концепцию политики. Они больше привыкли разговаривать с овцами, чем с людьми.
Ветронрав кивнул.
– Даже если она «хорошо обучена» по их меркам, то ей будет просто управлять в здешних условиях. Главная проблема – сделать так, чтобы другие не добрались до нее раньше. Светопеснь, как она тебе показалась? Она будет быстро выполнять то, что скажут ей боги?
– Я бы не распознал, – ответил Светопеснь, жестом велев налить себе еще сока. – Как вы знаете, я не слишком интересуюсь политикой.
Ветронрав и Правдозов с усмешками переглянулись; подобно большинству богов при дворе они считали, что Светопеснь безнадежен в плане практичности. А под «практичностью» они понимали «способность использовать других».
– Светопеснь, – с бестактной честностью сказал Жизнесвет, – тебе и впрямь надо больше интересоваться политикой. Она тебя может изрядно развлечь. Знал бы ты, какие тайны мне поверяют в укромных уголках!
– Дорогой мой Жизнесвет, – отозвался Светопеснь, – поверь, пожалуйста – у меня совершенно нет желания знать тайны, в которых сочетаешься ты и укромные уголки.
Жизнесвет нахмурился, явно пытаясь понять смысл сказанного.
Двое других снова принялись обсуждать королеву, а священники доложили о результате последнего броска. Странное дело, но Светопеснь почувствовал, как растет беспокойство. И когда Жизнесвет поднялся для следующего хода, Светопеснь тоже встал.
– Божественные братья мои, – сказал он. – Я внезапно ощутил изрядную усталость. Вероятно, съел что-то неподходящее.
– Не что-то из приготовленного здесь, надеюсь? – спросил Правдозов. Дворец принадлежал ему.
– Нет, не пищу, – отозвался Светопеснь. – Может, нечто иное, что мне тут подали. Я действительно должен уйти.
– Но ты ведешь! – воскликнул Правдозов. – Если уйдешь сейчас, то придется играть на следующей неделе!
– Твои угрозы скатываются с меня, как вода, божественный брат, – Светопеснь с уважением кивнул каждому из богов. – Я прощаюсь с вами, пока вы вновь не притащите меня сюда, дабы предаться этой трагичной игре.
Они рассмеялись. Светопеснь даже не знал, веселиться ему или обижаться, когда они так часто принимают его шутки за серьезные высказывания… и наоборот.
Из комнаты у балкона он вышел уже в окружении священников, включая Лларимара, но не стал говорить ни с кем из них. Он лишь двинулся сквозь красно-белый дворец, по-прежнему чувствуя беспокойство. Игроки на балконе были просто любителями по сравнению с истинными мастерами политики, вроде Румянец. Их планы были столь прямы и очевидны.
Но даже прямые и очевидные дела могли стать опасными – особенно для кого-то вроде королевы; у нее явно было мало опыта в таких делах.
«Я уже решил, что не могу ей помочь», – подумал Светопеснь, выходя из дворца на зеленый луг. Справа от него сложная сеть веревочных квадратов и узоров размечала поле для тарачина; где-то далеко с шумом упал шар. Светопеснь двинулся в другом направлении, даже не подождав, пока священники поднимут полог, прикрывая его от полуденного солнца.
Он все еще опасался, что, пытаясь помочь, только принесет вред. Но… оставались сны. Война и насилие. Снова и снова он видел падение Т’Телира, гибель своей родины. Сны нельзя было отбрасывать и дальше, даже если он не верил в их пророческую суть.
Румянец считала, что эта война будет важной. Или хотя бы, что подготовка к ней важна. Светопеснь доверял ей больше, чем другим божествам, но ее агрессивность беспокоила. Она пришла к нему и предложила стать частью ее планов. Почему она это сделала? Может, знала, что он будет умереннее, чем она сама? Намеренно уравновешивала себя же?
Светопеснь выслушивал прошения, хотя и не собирался отдавать Дыхание и умирать. Он изучал картины, хотя и не считал, что увидит в них нечто пророческое. Разве он не может обеспечить власть при дворе на всякий случай – даже если не верит, что в его видениях есть смысл? Особенно если эти приготовления помогут защитить юную женщину, у которой, несомненно, не будет иных союзников?
Лларимар посоветовал ему делать то, что он считает наилучшим. Похоже, для этого требовалось много работы. К несчастью, безделье, как казалось, могло обернуться еще большим объемом работы. Иногда, если ты наступил в нечто мерзкое, то оставалось лишь отойти и попытаться его счистить.
Светопеснь вздохнул, покачал головой и пробормотал себе под нос:
– Наверное, я об этом пожалею.
И отправился на поиски Румянец.
Этот человек был худым, почти скелетом, и каждый проглоченный им моллюск заставлял Вивенну дергаться по двум причинам. Во-первых, она никак не могла поверить, что кому-то может нравиться такая скользкая слизневидная еда, во-вторых, мидии были из разряда очень редких и дорогих.
А платила она.
Днем ресторан был набит: обычно люди сюда заходили в середине дня, когда было проще купить еду, чем идти домой на обед. Вивенне сама идея ресторанов по-прежнему казалась странной: разве нет у них жен или слуг, которые могут готовить еду? Разве им не неудобно есть в таком общественном месте? Здесь все было так… безлично.
По обе стороны от нее сидели Дент и Тонк Фа. И, конечно, они тоже хватали с блюда мидий; Вивенна не знала точно, и намеренно не спрашивала, но ей казалось, что моллюсков подавали сырыми.
Худой человек напротив проглотил еще одного; кажется, ему тут не особо нравилось, несмотря на дорогую обстановку и бесплатную пищу. Он все время кривил губы, и хотя он не казался нервным, Вивенна заметила, что он следит за входом в ресторан.
– Итак, – произнес Дент, опустив на стол еще одну пустую раковину и вытерев пальцы о скатерть (обычное дело в Т’Телире). – Ты нам можешь помочь, или нет?
Человечек – звавший себя Пройдохой – пожал плечами.
– Дикие вещи говоришь, наемник.
– Ты меня знаешь, Пройдоха. Когда я тебе врал?
– Когда тебе платили, – фыркнул Пройдоха. – Я просто ни разу тебя не поймал.
Тонк Фа рассмеялся и потянулся к новой мидии. Она выскользнула из раковины как раз когда он поднес моллюска к губам; Вивенне пришлось напрячь волю и не подавиться, когда скользкая штука плюхнулась на стол.
– Но ты не споришь с тем, что приближается война, – заметил Дент.
– Конечно, нет, – отозвался Пройдоха. – Но она уже десятки лет надвигается. Ты почему решил, что в этот год она точно случится?
– А ты можешь позволить себе отбросить такую возможность? – спросил Дент.
Пройдоха слегка дернулся, потом снова принялся за мидии. Тонк Фа начал складывать ракушки друг на друга, вознамерившись узнать, сколько он сможет удержать в равновесии за раз. Вивенна пока ничего не говорила; малое участие в разговоре ее не волновало. Она смотрела, училась и думала.
Пройдоха был землевладельцем. Он вырубал деревья, потом сдавал землю садоводам. Часто при вырубке он пользовался помощью Безжизненных рабочих, одолженных правительством. Однако такое одолжение делалось при одном условии: в случае войны вся производимая в его владениях еда мгновенно становилась собственностью Вернувшихся.
Хорошая сделка. Правительство, вероятно, и так бы захватило его земли во время войны, так что он ничего не терял, кроме права на жалобу.
Пройдоха отправил в рот еще одну мидию, и Вивенна поразилась тому, сколько он может проглотить. Он уже уплел почти вдвое больше отвратительных штук, чем Тонк Фа.
– Урожай не окупится, Пройдоха, – сказал Дент. – Если мы правы, то ты многое потеряешь в этот год.
– Но, – добавил Тонк Фа, положив еще одну раковину в свою кучу, – собери его раньше, продай запасы и окажешься впереди конкурентов.
– А вам-то что? – спросил Пройдоха. – Откуда мне знать, что те же конкуренты вас не наняли, чтобы убедить меня в приходе войны?
За столом воцарилось молчание, и стало заметно, как другие обедающие стучат ложками. Потом Дент повернулся к Вивенне и кивнул.
Она накинула шаль – не простую, привезенную из Идриса, а найденную для нее Дентом изысканную и шелковую. Глядя в глаза Пройдохе, Вивенна сменила цвет волос на темно-рыжий; когда голову накрывала шаль, перемену могли видеть лишь те, кто сидел за столом и смотрел.
Пройдоха застыл.
– Снова, – попросил он.
Вивенна сменила цвет волос на золотой.
Пройдоха отшатнулся, и мидия в его руке выпала из раковины, расплескавшись по столу рядом с той, что уронил Тонк Фа.
– Королева? – потрясенно спросил он.
– Нет, – поправила Вивенна. – Ее сестра.
– Что здесь творится? – спросил Пройдоха.
Дент усмехнулся.
– Она приехала организовать сопротивление против Вернувшихся богов и представить в Т’Телире интересы Идриса в грядущей войне.
– Ты же не думал, что старые горные короли пошлют дочку просто так? – заметил Тонк Фа. – Война. Только она и довела их до отчаяния.
– Ваша сестра, – выдохнул Пройдоха, глядя на Вивенну. – Ко двору послали младшую. Почему?
– Планы короля – его дело, Пройдоха, – заметил Дент.
Пройдоха задумался. Потом бросил упавшую мидию на тарелку с раковинами и взял другую.
– Я так и знал, что за приездом этой девочки что-то стоит.
– Так соберешь урожай? – спросил Дент.
– Я подумаю, – сказал Пройдоха.
– И на том спасибо, полагаю, – согласился Дент.
Он кивнул Вивенне и Тонк Фа, все они оставили Пройдоху доедать мидию. Вивенна расплатилась по счету – тот оказался еще больше, чем она думала – и они присоединились к ожидавшим снаружи Парлину, Жемчужине и Болвану. Группа двинулась прочь от ресторана; пробиваться сквозь толпу оказалось легко благодаря шагавшему впереди массивному Безжизненному.
– Куда теперь? – спросила Вивенна.
Дент оглядел ее.
– Не устали?
Вивенна не обратила внимания на боль в ногах и сонливость.
– Мы трудимся на благо моего народа, Дент. Небольшая усталость – приемлемая цена.
Дент бросил взгляд на Тонк Фа, но толстый наемник как раз двинулся к лотку торговца, утащив за собой Парлина. Последний, как к своему неудовольствию подметила Вивенна, снова носил смехотворную зеленую шляпу.
Что с ним такое? Он был не слишком умен, но всегда мыслил здраво.
– Жемчужина, – позвал Дент. – Проведи нас к Реймару.
Жемчужина кивнула и отдала Болвану несколько неслышимых для Вивенны приказов. Команда двинулась в сторону от толпы.
– Оно слушается только ее? – спросила Вивенна.
Дент пожал плечами.
– У Болвана есть общий приказ делать то, что мы с Тонксом скажем, и у меня есть управляющая фраза, если мне понадобится большая власть.
Вивенна нахмурилась:
– Управляющая фраза?
Дент глянул на нее.
– Мы тут затронем очень еретическую тему. Точно хотите продолжить?
Вивенна проигнорировала веселье в его голосе.
– Мне по-прежнему не нравится наличие этого существа рядом с нами, особенно если я никак не могу его контролировать.
– Любое Пробуждение действует через Приказы, принцесса, – объяснил Дент. – Вы наделяете нечто жизнью, потом отдаете приказ. Безжизненные ценны потому, что им можно давать Приказы после создания, в отличие от обычных Пробужденных предметов – ими можно командовать лишь заранее. А вдобавок Безжизненные могут запомнить много сложных распоряжений и они обычно не искажают их. Полагаю, в них остается немного человечности.
Вивенна содрогнулась. По описанию Безжизненные казались более разумными, чем ей хотелось бы.
– Однако так выходит, что Безжизненного может контролировать практически кто угодно, – продолжил Дент, – а не только создатель. Так что им дают управляющие фразы. Пара слов, которые открывают возможность дать ему новые Приказы.
– А какая управляющая фраза у Болвана?
– Мне надо спросить Жемчужину, можно ли вам ее назвать.
Вивенна собралась было возразить, но передумала. Денту очевидно не нравилось, когда она вмешивалась в работу или жизнь Жемчужины. Принцесса решила поднять этот вопрос позже, в более укромном месте, и лишь оглядела Болвана. Он был одет просто – серые штаны и рубашка, с лишенной цвета серой курткой. На поясе – большой меч; не дуэльный клинок, а суровое оружие с широким клинком.
«Сплошь серое, – подумала Вивенна. – Они хотят, чтобы все распознавали в Болване Безжизненного?»
Дент говорил, что они – дело обычное, но многие сторонились существа. Да, змеи в джунглях – обычное дело, но большинству людей не нравится видеть их вблизи.
Жемчужина тихо говорила что-то Безжизненному, хотя существо и не отвечало. Оно просто шло вперед, ровным, нечеловечески размеренным шагом.
– А она всегда… говорит с ним вот так? – вздрогнула Вивенна.
– Да, – ответил Дент.
– Это как-то нездорово выглядит.
Дент беспокойно взглянул на нее, но ничего не сказал.
Через несколько секунд вернулись Тонк Фа и Парлин. К неудовольствию Вивенны, у второго наемника на плече оказалась маленькая обезьянка; она заверещала, потом проскочила за головой хозяина, перебравшись на другое плечо.
– Новый питомец? – спросила Вивенна. – Куда попугай-то пропал?
Тонк Фа смущенно опустил глаза, а Дент только покачал головой.
– У него вечно проблемы с животными.
– Попугай все равно был скучным, – сказал Тонк Фа. – Обезьяны куда забавнее.
Вивенна тоже лишь покачала головой.
Вскоре они прибыли в новый ресторан – менее роскошный, чем предыдущий. Жемчужина, Парлин и Безжизненный заняли место снаружи, как обычно; Вивенна и двое наемников вошли внутрь.
Встречи уже стали рутиной. За последние две недели они встретились как минимум с десятком людей разной степени полезности. Некоторые были лидерами подполья – Дент посчитал, что они смогут поднять шум. Другие были торговцами вроде Пройдохи. И в любом случае Вивенну впечатлило количество способов, какими Дент мог устроить проблемы Т’Телиру.
Однако при большинстве встреч Вивенна предъявляла решающий довод в виде Царских Волос. Большинство собеседников мгновенно осознавали важность наличия в городе принцессы, и она лишь гадала, как Лемекс собирался достичь того же без аргумента такой силы.
Сейчас Дент провел всех к столику в углу, и Вивенна с недовольством заметила, насколько грязен ресторан. Свет падал лишь через узкие, похожие на бойницы, окна на потолке, но даже его хватало, чтобы заметить грязь и сажу. Несмотря на голод, Вивенна быстро решила, что здесь ничего есть не будет.
– А почему мы постоянно меняем рестораны? – спросила она, опускаясь на стул – но сперва протерев его платком.
– Так за нами сложнее шпионить, принцесса, – пояснил Дент. – Я все предупреждаю вас: тут опаснее, чем вы думаете. Не давайте простым встречам за столом сбить вас с толку. В другом городе мы бы их проводили в подземельях, игорных притонах или переулках. Постоянно двигаться лучше.
Они устроились за столом; Дент и Тонк Фа заказали еду, как будто и не перекусили во второй раз совсем недавно. Вивенна безмолвно осталась на своем месте, готовясь к встрече.
Пир Богов считался в Халландрене чем-то вроде святого дня – хотя, насколько она видела, язычники города толком не понимали, что такое «святой день». Вместо заботы о нуждающихся или помощи монахам на полях, они брали выходной и тратили деньги на еду – словно боги требовали от них экстравагантности.
А может, так и было. Судя по слухам, Вернувшиеся были изрядно распущенны. Для их последователей было логично проводить «святой день» в безделье и обжорстве.
Нужный человек прибыл до еды; он вошел в сопровождении двух собственных охранников. Он был хорошо одет – то есть ярко, как принято в Т’Телире – но борода оставалась длинной и неухоженной, а нескольких зубов не хватало. Вошедший указал на второй стол, и охранники тут же подтащили его к столу Вивенны, а затем поставили рядом три стула. Их хозяин сел на безопасном расстоянии от Дента и Тонк Фа.
– Немного боишься, а? – поинтересовался Дент.
Незнакомец поднял руки.
– Осторожность никогда не вредит.
– Ну так нам больше останется, – сказал Тонк Фа; как раз принесли тарелку. На ней лежали кусочки… чего-то расплющенного и зажаренного. Обезьянка мигом сбежала по руке Тонк Фа и схватила несколько кусочков.
– Итак, – сказал незнакомец, – ты печально известный Дент.
– Он самый. Полагаю, ты Грэбл?
Незнакомец кивнул.
«Один из менее важных воровских главарей города, – подумала Вивенна. – Некогда был сильным союзником Вара».
Этой встречи они ждали уже несколько недель.
– Отлично, – сказал Дент. – Нам бы было полезно, чтобы определенные тележки с припасами исчезли на пути в город.
Он сказал об этом совершенно открыто – и Вивенна огляделась, убеждаясь, что столиков слишком близко нет.
– Это ресторан Грэбла, принцесса, – шепнул Тонк Фа. – Тут, наверное, половина людей – его охрана.
«Чудесно», – только и подумала Вивенна, чувствуя раздражение – ей раньше и слова не сказали. Она снова огляделась, теперь даже более нервно.
– Да неужели? – спросил Грэбл, и Вивенна снова сосредоточилась на разговоре. – Хочешь, чтобы караваны с едой пропадали?
– Мы просим о сложной работе, – мрачно сказал Дент. – Это не караваны издалека. Большинство из них прибывает в город с внешних ферм.
Он кивнул Вивенне, и та вынула небольшой кошелек с монетами; получив его, Дент перебросил кошелек на ближний стол.
Один из телохранителей изучил кошелек.
– За беспокойство сегодняшней встречи, – пояснил Дент.
Вивенна проводила деньги взглядом с неприятным чувством. Казалось просто неправильным пускать королевские средства на подкуп типов вроде Грэбла. А отданное даже не было истинной взяткой – лишь «лестной суммой», как выразился Дент.
– Теперь же, – продолжил Дент, – мы говорили о повозках…
– Стой, – сказал Грэбл. – Сначала покажите волосы.
Вивенна вздохнула и потянулась к шали.
– Без шали, – сказал Грэбл. – Без трюков. Тут все верные.
Вивенна бросила взгляд на Дента, тот кивнул. Она пару раз сменила цвет волос; Грэбл внимательно наблюдал, почесывая бороду.
– Неплохо, – наконец сказал он. – Совсем неплохо. Где ты ее нашел?
– Что? – нахмурился Дент.
– Кого-то, у кого хватает королевской крови, чтобы выдавать себя за принцессу.
– Она настоящая, – заметил Дент; Тонк Фа продолжал поедать жареное нечто.
– Ну давай, – Грэбл широко и криво ухмыльнулся. – Мне можно сказать.
– Это правда, – заметила Вивенна. – Царственность касается не только крови, но и наследия и святого призвания Остра. У моих детей не будет Царских Волос, если я не стану королевой Идриса. Только потенциальные наследники обретают способность менять цвет волос.
– Бред и предрассудки, – сказал Грэбл. Он наклонился вперед, не глядя на Вивенну, устремив взгляд на наемника. – Мне плевать на караваны, Дент. Я хочу купить у тебя девчонку. Сколько?
Дент молчал.
– О ней уже говорят в городе, – продолжил Грэбл. – Я вижу, что ты делаешь. Ты можешь поднять много людей, поднять шум – если у тебя будет кто-то, кто вроде как из королевской семьи. Уж не знаю, где ты ее нашел и как обучил до такой степени, но я ее хочу.
Дент медленно поднялся и сказал:
– Мы уходим.
Телохранители Грэбла тоже вскочили.
Дент напал.
Потрясенная Вивенна даже не смогла ничего различить – лишь вспышки стали в лучах солнца, неимоверно быстрые движения.
Затем все застыло. Грэбл оставался в кресле, Дент замер, пронзив дуэльным клинком шею одного из охранников.
Тот застыл с изумлением на лице, все еще держась за меч; Вивенна даже не видела, как Дент выхватил оружие. Другой телохранитель пошатнулся; кровь расплывалась на груди его куртки, куда – изумительно – Дент успел поразить и его.
Он рухнул на пол, в предсмертной судороге толкнув стол Грэбла.
«Господь Цвета… – пораженно подумала Вивенна. – Такая скорость!»
– А ты и впрямь так хорош, как говорят, – произнес Грэбл, по-прежнему не проявляя тревоги. По всей комнате поднялись люди – порядка двух десятков. Тонк Фа сгреб с тарелки горсть поджаренных кусочков и толкнул Вивенну.
– Нам, может, стоит встать, – шепнул он.
Дент выдернул меч из шеи телохранителя и тот присоединился к истекающему кровью товарищу на полу. Сам Дент вогнал меч в ножны, не вытирая и не сводя глаз с Грэбла.
– О тебе говорят, – заметил Грэбл. – Говорят, что ты возник из ниоткуда лет десять назад. Собрал тюрьму из лучших – выкрал их у важных людей или из важных тюрем. Никто о тебе толком ничего не знает. Лишь то, что ты быстр – некоторые даже говорят, нечеловечески быстр.
Дент кивнул на выход; Вивенна нервно поднялась и позволила Тонку Фа проводить ее через комнату. Охрана застыла, держась на оружие, но никто не напал.
– Жаль, что мы не договорились, – вздохнул Грэбл. – Надеюсь, в будущем ты обо мне вспомнишь.
Дент наконец отвернулся и вместе с Вивенной и напарником вышел из ресторана на солнечную улицу. Парлин и Жемчужина тут же их догнали.
– Он дает нам уйти? – спросила Вивенна, чувствуя, как бьется сердце.
– Он просто хотел увидеть меня в деле, – напряженно ответил Дент. – Так случается.
– А еще хотел украсть себе принцессу, – добавил Тонк Фа. – Или проверил бы Дента, или получил бы вас.
– Но… ты мог его убить! – воскликнула Вивенна.
Тонк Фа фыркнул.
– И навлечь на себя гнев половины воров, убийц и грабителей города? Нет, Грэбл знал, что он сам вне опасности.
Дент поглядел на Вивенну.
– Прошу прощения, что потратил ваше время. Я думал, от него будет польза.
Она нахмурилась, впервые заметив тщательно сработанную маску, какой Дент прикрывал чувства. Вивенна всегда считала его таким же беспечным, как Тонк Фа, но теперь увидела намеки на нечто другое. Контроль. Он контролировал себя, и впервые со времени знакомства эта маска дала трещину.
– Что ж, обошлось без вреда, – сказала она.
– Если не считать баранов, которых Дент приколол, – жизнерадостно добавил Тонк Фа, скармливая обезьянке еще кусочек еды.
– Нам надо…
– Принцесса? – позвал голос из толпы.
Наемники мгновенно обернулись; меч Дента снова вылетел из ножен быстрее, чем Вивенна успела заметить. Но на сей раз он не ударил – оказавшийся за ними человек не выглядел угрожающе. Он был облачен в коричневые лохмотья, а лицо было покрыто загаром; на вид – обычный фермер.
– О, принцесса, – незнакомец поспешил к ней, даже не глядя на клинки. – Это вы. Я слышал слухи, но… вы здесь!
Дент бросил взгляд на напарника; тот шагнул вперед, преградив незнакомцу дорогу раньше, чем тот оказался рядом с Вивенной. Она бы сочла предосторожность ненужной, если бы не видела, как Дент убил двух человек в мгновение ока.
Дент часто говорил об опасности, и теперь осознание ее укрепилось в уме Вивенны. Будь у этого человека скрытое оружие и немного мастерства – и он бы мог ее убить раньше, чем она поняла, что происходит.
Жутковатое осознание.
– Принцесса, – выдохнул незнакомец, падая на колени. – Я готов служить вам.
– Прошу, – ответила она, – не надо возвышать меня над другими.
– О, – сказал незнакомец, глядя снизу вверх. – Простите. Я так давно уехал из Идриса. Но это вы!
– Как ты узнал, что я здесь?
– Идрийцы в Т’Телире, – ответил он. – Они говорят, что вы пришли вернуть трон. Нас тут так долго притесняли, что я решил, что это выдумки. Но это правда! Вы тут!
Дент глянул на нее, потом на ресторан Грэбла, от которого они толком еще не отошли, и кивнул напарнику:
– Возьми его, обыщи, и поговорим в другом месте.
«Другое место» оказалось потрепанным зданием в бедном квартале города, примерно в пятнадцати минутах ходьбы от ресторана.
Трущобы Т’Телира изрядно заинтересовали Вивенну – как минимум с познавательной точки зрения. Даже здесь были цвета. Люди носили потускневшую одежду; яркие полосы ткани свисали с окон, растягивались по выступам зданий и даже сверкали в уличных лужах. Цвета – пусть и грязные или приглушенные. Как будто оползень накрыл собой карнавал.
Вивенна, Жемчужина, Парлин и идриец ждали снаружи, пока Дент и Тонк Фа не проверят здание на наличие невидимых опасностей. Вивенна охватила себя руками, чувствуя странное отчаяние. Приглушенные цвета в переулке казались неверными, мертвыми. Словно рухнувшая на землю прекрасная птица – форма тела та же, но волшебство пропало.
Разбитые красные тона, запятнанные желтые, сломленные зеленые. В Т’Телире даже простейшие вещи вроде ножек стульев и хозяйственных мешков, были ярко окрашены. Сколько денег горожане тратят на краски и чернила? Это было бы невозможно, если бы в т’телирском климате не росли Слезы Эдгли, яркие цветы. Халландрен построил чуть ли не всю экономику на выращивании и сборе этих цветов и создании красок из них.
Вивенна наморщила нос, ощутив запах отходов. Теперь запахи для нее были тоже куда более ощутимы, как и цвета. Обоняние не усилилось, но запахи просто стали богаче.
Принцесса содрогнулась. Даже теперь, уже прожив несколько недель с Дыханиями, она не ощущала себя нормально. Она чувствовала множество людей в городе, чувствовала Парлина рядом, подозрительно оглядывающего аллеи. Она чувствовала Дента и Тонк Фа в доме – один из них, похоже, спустился в подвал.
Она чувствовала…
Она застыла.
Жемчужину она не чувствовала.
Вивенна оглянулась – но она была там, по-прежнему с руками на бедрах, бормотала что-то себе под нос насчет «сиделки для детей». Безжизненное создание стояло рядом; его Вивенна и не думала почувствовать. Но почему она не ощущает Жемчужину?
Вивенну кольнула паника: неужели Жемчужина – тоже некое извращенное Безжизненное создание? Однако через мгновение она осознала, что есть простое объяснение.
У Жемчужины не было Дыхания. Она была Тусклой.
Теперь, когда Вивенна знала, на что смотреть, все стало очевидно. Пожалуй, даже без изобилия Дыханий она бы распознала признаки. В глазах Жемчужины искрилось меньше жизни. Она была куда более ворчливой и едкой. Казалось, что она намеренно доводит других.
А еще Жемчужина никогда не замечала, когда Вивенна на нее смотрела. Других некое чувство предупреждало, если на них смотрели слишком долго, но у Жемчужины его не было.
Вивенна отвернулась и почувствовала, что краснеет. Видеть человека без Дыхания… словно подглядываешь за кем-то, кто переодевается. Видишь незащищенным. Открытым.
«Бедняжка, – подумала Вивенна. – Как это случилось?»
Она продала Дыхание? Или его у нее забрали? Внезапно Вивенна ощутила неловкость – почему она должна обладать столь многим, а Жемчужина – ничем? Худший вид хвастовства.
Она почувствовала приближение Дента еще до того, как тот в самом деле открыл дверь; казалось, что та готова слететь с петель.
– В порядке, – бросил наемник и поглядел на Вивенну. – Если не хотите тратить время, можете не участвовать, принцесса. Жемчужина отведет вас в дом, мы расспросим этого парня и все вам расскажем.
Она покачала головой.
– Нет. Я хочу услышать, что он скажет.
– Я так и думал, – согласился Дент. – Но все равно надо отменить следующую встречу. Жемчужина, надо…
– Я отнесу, – сказал Парлин.
Дент осекся, глянув на Вивенну.
– Слушайте, я может, всего в городе и не понимаю, – заметил Парлин, – но я могу доставить простое письмо. Я же не идиот.
– Пусть пойдет, – решила Вивенна. – Я доверяю ему.
Дент пожал плечами.
– Да пожалуй ста. Иди прямо по аллее до площади с разбитой статуей всадника. Поверни от нее на восток и иди по дороге до поворота – так выйдешь из трущоб. Встреча должна была состояться в ресторане под названием «Путь Оруженосца»; ты его увидишь на западной стороне рынка.
Парлин кивнул и ушел; Дент жестом пригласил Вивенну и других войти в здание. Нервный идриец – Тейм – вошел первым; Вивенна последовала за ним и с удивлением увидела, что внутри здание казалось куда более крепким, чем снаружи.
Тонк Фа нашел стул и поставил его в середине комнаты.
– Садись, приятель, – указал Дент.
Тейм нервно опустился на стул.
– А теперь, – сказал наемник, – почему бы тебе не объяснить, как ты узнал, что принцесса сегодня будет в этом конкретном ресторане?
Тейм огляделся вокруг.
– Я просто случайно шел в этих местах, и…
Тонк Фа хрустнул пальцами. Вивенна глянула на него и внезапно заметила, что наемник выглядит… опаснее. Ленивый толстый любитель поспать исчез – его заменил головорез с закатанными рукавами и бугрящимися мускулами.
Тейм вспотел; рядом в комнату вошел Болван – его нечеловеческие глаза скрывала тень, лицо казалось восковым. Подобие человека.
– Я… работаю на одного из боссов города, – сказал Тейм. – По мелочи. Ничего крупного. Любой из нас занимается той работой, которую может достать.
– Из нас? – спросил Дент, положив ладонь на рукоять меча.
– Идрийцев.
– Приятель, я видел идрийцев на неплохих постах в городе, – заметил Дент. – Купцов. Ростовщиков.
– Это везучие, сэр, – сглотнул Тейм. – У них есть свои деньги. Люди будут работать с кем угодно, если деньги есть. Но для простого люда все иначе – смотрят на одежду, слышат акцент и ищут для работы других. Они считают, что нам нельзя доверять. Или что мы скучны. Или что мы крадем.
– А ты? – невольно спросила Вивенна.
Тейм поглядел на нее, и опустил взгляд на грязный пол здания.
– Иногда, – признался он. – Но не вначале. Я так делаю лишь когда босс приказывает.
– Но это не объясняет, как ты нас нашел, приятель, – тихо сказал Дент. Вивенна содрогнулась: намеренно прозвучавшее «приятель» жутко контрастировало с окружившими Тейма Тонк Фа и Безжизненным.
– Мой босс слишком много говорит, – пояснил Тейм. – Он знал, что будет в ресторане и продал сведения паре людей. Я бесплатно услышал.
Дент поглядел на Тонк Фа.
– Все знают, что она в городе, – быстро сказал Тейм. – Мы слышали слухи. Это не совпадение. У нас все плохо, хуже, чем когда-либо. Принцесса прибыла помочь, правда?
– Приятель, – произнес Дент. – Полагаю, будет лучше, если ты забудешь всю эту встречу. Понимаю, продать сведения соблазнительно – но обещаю, мы узнаем, если ты так поступишь. И мы можем…
– Дент, хватит, – вмешалась Вивенна. – Перестань его пугать.
Наемник поглядел на нее; Тейм дернулся.
– Ох, во имя Цветов, – сказала Вивенна, проходя вперед и опускаясь рядом со стулом Тейма. – Тебе не причинят вреда, Тейм. Ты хорошо справился, желая меня разыскать, и я верю, что ты сохранишь в тайне нашу встречу. Но скажи мне, если в Т’Телире так плохо – почему бы не вернуться в Идрис?
– На путешествие нужны деньги, ваше высочество, – сказал он. – Я не могу его себе позволить – большинство из нас не может.
– А вас тут много? – спросила Вивенна.
– Да, ваше высочество.
Вивенна кивнула.
– Я хочу встретиться с остальными.
– Принцесса… – начал Дент, но она взглядом заставила его замолчать.
– Я могу собрать некоторых, – энергично закивал Тейм. – Обещаю. Меня многие идрийцы знают.
– Хорошо, – сказала Вивенна. – Потому что я действительно пришла помочь. Как нам с тобой связаться?
– Поспрашивайте о Рире, – сказал он. – Это мой босс.
Вивенна поднялась и указала на дверь. Тейм выбежал без дальнейших уговоров; стоявшая у входа Жемчужина неохотно отступила и позволила ему проскочить.
Комната на миг погрузилась в тишину.
– Жемчужина, – велел Дент, – проследи за ним.
Она кивнула и ушла. Вивенна глянула на двух наемников, ожидая недовольства.
– Ну зачем так быстро отпустили? – Тонк Фа сел на пол с мрачным выражением на лице. Исходившая от него опасность испарилась, исчезнув быстрее, чем вода с раскаленного металла.
– Ну вот, добились, – вздохнул Дент. – Теперь он остаток дня будет дуться.
– Мне никогда не доверяют роль злого типа, – Тонк Фа плюхнулся на спину и уставился в потолок. Обезьянка подскочила к нему и уселась на живот.
– Переживешь, – вздохнула Вивенна. – Так почему вы оба на него так давила?
Дент пожал плечами.
– Знаете, что мне меньше всего нравится в работе наемника?
– Подозреваю, что ты мне сейчас расскажешь, – скрестила руки на груди Вивенна.
– Вас все время пытаются обдурить, – сказал он, усаживаясь на пол рядом с напарником. – Считают, что если ты – наемный боец, то ты еще и идиот.
Он помедлил, словно ожидая, что Тонк Фа вставит обычное дополнение. Но толстый наемник просто уставился в потолок.
– Арстилу всегда давали побыть злым, – пробурчал он.
Дент вздохнул и поглядел на Вивенну; во взгляде ясно читалось «вот это ваша вина».
– В любом случае, – продолжил он, – я не был уверен, что этот наш приятель не послан Грэблом. Он мог притвориться верным подданным, пройти сквозь нашу оборону, затем всадить вам нож в спину. Лучше уж подстраховаться.
Она села на стул и хотела было сказать, что он слишком уж подстраховывается, но… ну, она видела, как он убил двух людей, защищая ее.
«Я им плачу, – подумала Вивенна. – Полагаю, надо дать им делать свою работу».
– Тонк Фа, – сказала она. – В следующий раз будешь злобным типом.
Он повернулся к ней.
– Обещаете?
– Да, – подтвердила она.
– Я могу наорать на того, кого будем допрашивать?
– Конечно, – согласилась Вивенна.
– А могу нарычать? – спросил он.
– Полагаю, да, – кивнула Вивенна.
– А могу сломать ему пальцы?
Она нахмурилась.
– Нет!
– Даже не слишком нужные? – спросил Тонк Фа. – Ну у людей же их целых пять. Мизинцы толком ничего и не делают.
Вивенна замешкалась; Тонк Фа и Дент расхохотались.
– Честно, – сказала она, отвернувшись, – никогда не могу понять, когда вы переходите с серьезного тона на шутки.
– Вот поэтому и весело, – сказал Тонк Фа сквозь смех.
– Так что, мы уходим? – Вивенна поднялась с места.
– Не-а, – ответил Дент. – Давайте подождем. Я не уверен, что Грэбл не станет нас искать – лучше посидеть тихо пару часов.
Она нахмурилась и бросила взгляд на Дента. Удивительно, но Тонк Фа уже слегка посапывал.
– Ты же вроде говорил, что Грэбл нас отпустит, – уточнила Вивенна. – Что он нас проверял, что хотел посмотреть, насколько ты хорош.
– Возможно, – кивнул Дент. – Но я уже ошибался, бывало. Он мог отпустить нас, потому что мой меч был слишком близко от него. Он мог передумать. Подождем несколько часов, а потом вернемся и спросим у моих наблюдателей, шастал ли кто вокруг дома.
– Наблюдатели? – переспросила Вивенна. – За нашим домом наблюдают?
– Конечно, – ответил Дент. – Детей можно дешево нанять; а дело того стоит, даже когда не защищаешь принцессу из враждебного королевства.
Вивенна сложила руки на груди. Сидеть не хотелось, так что она принялась прохаживаться.
– Я бы так о Грэбле не волновался, – Дент закрыл глаза и прислонился к стене. – Просто предосторожность.
Вивенна покачала головой.
– Он вполне может хотеть отомстить, Дент. Ты убил двух его людей.
– Люди тут тоже дешевы, принцесса.
– Ты сказал, что он тебя проверял. Но зачем? Зачем провоцировать на действия, а потом просто отпускать?
– Чтобы оценить угрозу от меня, – пожал плечами Дент, не открывая глаз. – Или, что вероятнее, посмотреть – заслуживаю ли я своей обычной платы. Опять же, не стоит волноваться.
Она вздохнула, затем отошла к окну, посмотреть на улицу.
– Возможно, лучше оставаться подальше от окон, – заметил Дент. – Просто на всякий случай.
«Сперва советует не волноваться, потом советует не показываться», – раздраженно подумала Вивенна; она отошла в глубь комнаты, к ведущей в подвал двери.
– Я бы тоже не стал, – заметил Дент. – Лестница в паре мест сломана. Да там и нет ничего: грязный пол. Грязные стены. Грязный потолок.
Она снова вздохнула и отвернулась от двери.
– Да что с вами-то? – спросил наемник, все еще не открывая глаз. – Обычно вы так не нервничаете.
– Не знаю, – ответила Вивенна. – Мне не нравится сидеть взаперти.
– Я думал, принцесс учат терпению, – заметил Дент.
«А он прав, – осознала она. – Эту фразу могла бы сказать Сири. Да что со мной такое эти дни?»
Вивенна заставила себя опуститься на стул, сложить руки на коленях и восстановить контроль над волосами, которые начали бунтарски светлеть и приобретать коричневый цвет.
– Прошу, – произнесла она, стараясь звучать терпеливо, – расскажи мне об этом месте. Почему ты выбрал это здание?
Дент открыл один глаз.
– Мы его сняли, – сказал он. – Полезно иметь убежища в городе. Мы ими не слишком часто пользуемся, так что берем самые дешевые, какие находим.
«Я заметила», – подумала Вивенна. Она промолчала, поняв, насколько натянутой выглядела попытка разговора. Принцесса тихо села, глядя на собственные руки и пытаясь понять, что же ее так довело до предела.
Дело было не только в драке. Правда состояла в том, что она беспокоилась о долгой работе в Т’Телире. Отец должен был получить ее письмо две недели назад, и узнать, что теперь в Халландрене две его дочери. Вивенна лишь надеялась, что логика письма в сочетании с угрозами не даст ему совершить нечто глупое.
Она была рада, что Дент увел ее из дома Лемекса. Если бы отец послал людей вернуть ее, то они бы в первую очередь наведались к Лемексу – как и она. Однако, трусливая часть души хотела бы, чтобы Дент не оказался таким прозорливым. Если бы они остались у Лемекса, то ее, вероятно, уже нашли. И она бы уже ехала обратно в Идрис.
Она действовала столь уверенно. Собственно, иногда Вивенна и чувствовала себя уверенно. Так было, когда она думала о Сири или нуждах королевства. Но эти времена – царские времена – были редки. В остальных случаях она просто удивлялась себе.
Что она вообще делала? Она ничего не знала об обмане или военном деле. За всей ее «деятельностью» в помощь Идрису стоял Дент; затеплившиеся в первый день подозрения оправдались. Ее подготовка и учеба внесли ничтожно малый вклад. Вивенна не знала, как спасти Сири, не знала, что делать с доставшимся ей Дыханием, и даже толком не знала, хочет ли она остаться в этом безумном, переполненном, чрезмерно цветном городе.
Короче говоря, Вивенна была бесполезна. И вот именно к этому, помимо всего прочего, ее никогда и не готовили.
– Вы действительно хотите встретиться с идрийцами? – спросил Дент. Вивенна оглянулась; за окнами сгущались сумерки подступающего вечера.
«Хочу ли? – подумала она. – Если у отца есть агенты в городе, то они могут быть там. Но если я что-то смогу сделать для этих людей…»
– Я хотела бы, – сказала она.
Он замолчал.
– Тебе это не нравится, – констатировала Вивенна.
Он покачал головой.
– Трудно устроить, трудно скрыть, трудно вас там защищать. Уже прошедшие встречи были в контролируемых местах. При встрече с обычными людьми это невозможно.
Вивенна тихо кивнула.
– Но хочу это сделать. Мне надо сделать что-то полезное, Дент. Я показываю себя твоим знакомым, и это помогает. Но я должна сделать больше; если надвигается война, то надо приготовить этих людей. Как-то помочь им.
Она подняла глаза и взглянула в окно. Болван застыл в углу, куда Жемчужина отправила его; Вивенна вздрогнула и отвернулась.
– Я хочу помочь сестре, – сказала она. – И хочу быть полезной моему народу. Но я не могу справиться с чувством, что мое пребывание в городе мало что дает Идрису.
– Лучше остаться, чем уехать, – заметил Дент.
– Почему?
– Потому что если уедете, то мне никто не будет платить.
Она вздохнула.
– Я не шутил, – заметил Дент. – Мне нравится получать деньги. Однако есть и причины получше, чтобы остаться.
– Например? – уточнила Вивенна.
Он пожал плечами.
– Думаю, зависит от многого, принцесса. Слушайте, я не из тех, кто может дать блестящий совет или залезть в душу. Я наемник. Вы мне платите, вы мне указываете, я закалываю тех, на кого указываете. Но, полагаю, если вдумаетесь, то поймете, что бегство в Идрис – наименее полезное из того, что можно сделать. Там вы сможете только сидеть и вязать салфетки. У вашего отца есть другие наследники. Здесь вы, может, и не слишком эффективны, но там будете совсем бесполезны.
Он замолчал, слегка потянувшись и больше откинувшись назад.
«Иногда с ним трудно разговаривать», – подвела итог Вивенна, покачав головой. И все же его слова успокаивали; принцесса с улыбкой повернула голову.
И чуть не столкнулась с Болваном, застывшим прямо за ее стулом.
Она вскрикнула, отшатнувшись и чуть не упав. Дент в мгновение ока взлетел с места с мечом в руке; Тонк Фа от него не отстал.
Вивенна удержалась на ногах, едва не споткнувшись о юбки, и прижала руку к груди, желая успокоить сердце. Безжизненный по-прежнему стоял и смотрел на нее.
– Он иногда так делает, – смешок Дента показался Вивенне фальшивым. – Просто подходит к людям.
– Словно ему они интересны, – сказал Тонк Фа.
– Ему не может быть интересно, – заметил Дент. – Чувств нет. Болван, иди в угол.
Безжизненный повернулся и двинулся на место.
– Нет, – вздрогнула Вивенна. – Отправьте его в подвал.
– Но лестница… – начал Дент.
– Сейчас! – сорвалась Вивенна; волосы ее порыжели у кончиков.
Дент вздохнул.
– Болван, в подвал.
Безжизненный повернулся и двинулся к задней двери. Когда он спустился по ступеням, Вивенна услышала слабый треск, но существо добралось успешно, судя по звуку шагов. Она снова села. Стараясь перевести дыхание.
– Прошу прощения за это, – сказал Дент.
– Я его не чувствую, – призналась Вивенна. – Это нервирует. Я забываю, что он тут и не ощущаю его приближения.
Дент кивнул.
– Я знаю.
– Жемчужину не чувствую тоже, – заметила Вивенна, глядя на него. – Она Тусклая.
– Да, – кивнул Дент, снова садясь на место. – Еще с детских лет. Ее родители продали ее Дыхание одному из богов.
– Каждому из них нужно по Дыханию в неделю, чтобы выжить, – добавил Тонк Фа.
– Какой ужас, – выдохнула Вивенна. «Мне надо бы проявить к ней больше доброты».
– Да не так это страшно, – заметил Дент. – Я сам был без Дыхания.
– Да?
Он кивнул.
– Каждый такое испытывает, когда сидит без денег. Что хорошо в Дыхании – его всегда можно еще у кого-то купить.
– Всегда кто-нибудь продает, – кивнул Тонк Фа.
Вивенна покачала головой и содрогнулась.
– Но вам приходится временно жить без него. Без души.
Дент рассмеялся – и на сей раз смех звучал искренне.
– О, это лишь предрассудок, принцесса. Отсутствие Дыхания не так уж меняет.
– Без него становишься не таким добрым, – заметила Вивенна. – Раздражительным. Вроде…
– Жемчужины? – весело спросил Дент. – Не-а, она бы такой и была, я уверен. В любом случае, когда я продал Дыхание, то не ощутил большой разницы. Надо и впрямь сосредоточиться, чтобы заметить недостачу.
Вивенна отвернулась; она и не ждала, что наемник поймет. Легко было назвать ее веру предрассудком, но она могла бы обратить те же слова к Денту. Люди видели то, что желали видеть; если он считал, что будет тем же без Дыхания, то мог легко оправдать перед собой его продажу и покупку другого у невинного человека. Да и зачем покупать новое, если разницы нет?
Разговор затих до самого возвращения Жемчужины. Когда она вошла, Вивенна вновь ее еле заметила.
«Я слишком уж полагаюсь на это чувство жизни», – раздраженно подумала принцесса, поднимаясь.
Жемчужина кивнула Денту и сообщила:
– Он тот, за кого себя выдает. Я поспрашивала, подтвердили три человека, которым я вроде как доверяю.
– Ну и хорошо, – сказал Дент, потягиваясь и поднимаясь. Он пинком разбудил Тонк Фа. – Давайте осторожно вернемся домой.
@темы:
Переводы,
Cандерсон,
Warbreaker